(1) “Sed video te totum in illa haerere tabula quae Troiae halosin 1 ostendit. Itaque conabor opus versibus pandere.
(2) “Iam decuma maestos inter ancipites metus
Phrygas obsidebat messis, et vatis fides
Calchantis atro dubia pendebat metu
cum, Delio profante, caesi vertices
5 Idae trahuntur, scissaque in molem cadunt
robora, minacem quae figurarent equum.
Aperitur ingens antrum, et obducti specus
qui castra caperent. Huc decenni proelio
irata virtus abditur, stipant graves
10 recessus Danai et in voto latent.
O patria! Pulsas mille credidimus rates,
solumque bello liberum – hoc titulus fero
incisus, hoc ad fata compositus Sinon
firmabat, et mendacium in damnum potens.
15 Iam turba portis libera ac bello carens
in vota properat, fletibus manant genae,
mentisque pavidae gaudium lacrimas habet –
quas metus abegit. Namque Neptuno sacer,
crinem solutus, omne Laocoon replet
20 clamore vulgus. Mox, reducta cuspide,
uterum notavit; fata sed tardant manus,
ictusque resilit, et dolis addit fidem.
Iterum tamen confirmat invalidam manum,
altaque bipenni latera pertemptat. Fremit
25 captiva pubes intus, et, dum murmurat,
roborea moles spirat alieno metu.
Ibat iuventus capta, dum Troiam capit,
bellumque totum fraude ducebat nova.
Ecce alia monstra – celsa qua Tenedos mare
30 dorso replevit tumida consurgunt freta,
undaque resultat scissa tranquillo minor,
qualis silenti nocte remorum sonus
longe refertur, cum premunt classes mare,
pulsumque marmor abiete imposita gemit.
35 Respicimus; angues orbibus geminis ferunt
ad saxa fluctus, tumida quorum pectora
rates ut altae lateribus spumas agunt.
Dat cauda sonitum, liberae ponto iubae
consentiunt luminibus, fulmineum iubar
40 incendit aequor, sibilisque undae tremunt.
Stupuere mentes... Infulis stabant sacri
Phrygioque cultu gemina nati pignora
Laocoonti, quos repente tergoribus ligant
angues corusci. Parvulas illi manus
45 ad ora referunt, neuter auxilio sibi,
uterque fratri; transtulit pietas vices,
morsque ipsa miseros mutuo perdit metu.
Accumulat ecce liberum funus parens,
infirmus auxiliator!.. Invadunt virum,
50 iam morte pasti, membraque ad terram trahunt.
Iacet sacerdos inter aras victima
terramque plangit... Sic profanatis sacris
peritura Troia perdidit primum deos.
Iam plena Phoebe candidum extulerat iubar,
55 minora ducens astra 29 radianti face,
cum, inter sepultos Priamidas nocte et mero,
Danai relaxant claustra et effundunt viros.
Temptant in armis se duces – ceu ubi solet
nodo remissus Thessali quadrupes iugi
60 cervicem, et altas quatere ad excursum iubas.
Gladios retractant, commovent orbes manu
bellumque sumunt; hic graves alius mero
obtruncat, et continuat in mortem ultimam
somnos; ab aris alius accendit faces,
65 contraque Troas invocat Troiae sacra.”
(1) Но вижу ты весь погружен в картину что являет падение 1 Трои. Попробую посему развернуть творенье стихами.
[Поэма о гибели Трои.]
(2) Уже десятый год живут осажены
фригийцы 2 в страхе; в черном тонет ужасе
в Калханта вера вещего, делийского 3
влекут когда с идейских 4 склонов дерево
5 по слову бога 5. Вниз летят громадные
дубы, из них коня творят 6 зловещего 7.
Разверзлись недра; вскрыта шахта мрачная
что войско примет. Здесь таится гневная
десятилетней бойней доблесть — мрачные
10 данайцы в дар богам 8 поддельный спрятались.
Отчизна! Изгнан флот, казалось, тысячный,
страна от войн свободна — надпись 9 резана
о том на звере, то твердил злокозненный
Синон 10, обманом что силен губительным.
15 Уже из врат бежит толпа свободная 11,
спешит к молитве, щеки влагой мокрые;
рождает слезы радость душ трепещущих —
что страх рождал... Но вот, власы развеявши,
Лаокоон, Нептуна жрец 12, пронзительным
20 толпу вздымает гласом 13; в чрево целится,
занесши дрот, — ослабил рок движение,
удар отпрянул 14...Хитрость вышла подлинно.
И снова длань вздымает жрец бессильную,
секирой бок двойной пробить пытаючись.
25 Народ внутри кричит; гудит роптанием
колосс дубовый, дышит страхом недругов.
Грядет пленит что Трою 15 рать плененная 16 17,
войну ведет коварной новой хитростью 18.
Вот чудо снова! Где из моря Тенедос 19
30 хребет подъемлет, где валы кипящие,
разбившись, в тихом хлынут прочь спокойствии —
в тиши ночной 20 далекий плеск разносится
как будто весел; будто флоты движутся —
под древа стонет моря гладь ударами.
35 Назад мы смотрим — два дракона 21 кольцами
плывут ко скалам, груди вздувши, будто бы
два струга мощных, бортом волны роющих.
Хвосты грохочут; гривы, морем взрытые,
согласны глаз пыланьем 22; мечут молнии 23
40 огнем о волны, вод валы в шипении
падут. Безгласны все... В священных инфулах 24
стоят, в фригийском платье, оба отпрыска
Лаокоона — их обвили шкурами 25,
сверкая, змеи. Мальчик каждый ручками
45 уперся змею в пасть, помочь не думая
себе — а брату; жертвой стала преданность,
и друг за друга страхом смерть их кончила.
Отец на смерть детей, смотрите, бросился —
спаситель бесполезный!.. Змеи ринулись,
50 и наземь старца, смертью сыты, бросили.
А жрец у бога ног 26 лежит, раскинувшись
как жертва, землю бьет... Святое попрано;
богов впервые Троя так утратила 27.
Явила ясный свет уж Феба полная 28,
55 поведши звезды 29 малы ярким факелом;
данайцы, средь вином 30 и сном забывшихся 31
сынов Приама, вскрыв запоры, воинов
пускают прочь 32. Вожди оружье пробуют 33 —
как будто конь, ярма лишен фессальского 34,
60 прядет могучей гривой, в бой бросаючись.
Мечи схватив, трясут щитами круглыми
и в бой бегут; один вином 35 огрязшего
рубил, со смертью сон сливая 36 бешеной;
другой, огнем зажегши факел жертвенным,
65 святыню 37 в бой на Трою вел троянскую...
1. Грец. Halosin; ἅλωσις (взятие, завоевание, захват).
2. Троянцы.
3. В Аполлона Дельфийского, чьим пророком был Калхант. Аполлон был враждебен к троянцам,
4. Со склонов горы Ида около Трои.
5. Делийского бога — Аполлона. По предсказанию оракула Аполлона, к которому греки посылали Еврипила, потеряв доверие к Калханту. ○ LXXXIX 3. ○ Вергилий, «Энеида» II
Мы же, не зная как быть, Эврипила тогда посылаем
Феба оракул спросить — но печальный ответ он приносит...
6. Вергилий, «Энеида» II
Сделать огромным коня, и дубом одеть, и до неба
эту громаду поднять повелел Калхант, чтоб не мог он
через ворота пройти, и, в городе став за стенами,
ваш народ охранять исконной силой священной...
7. Амбив. Minax: 1) грозный, устрашающий; 2) грозящий, зловещий — как предвестник гибели Трои. ○ Вергилий, «Энеида» II
...Эту громаду поднять повелел Калхант, чтоб не мог он
через ворота пройти, и, в городе став за стенами,
ваш народ охранять исконной силой священной.
Ибо, коль ваша рука оскорбит приношенье Минерве,
страшная гибель тогда (пусть прежде пошлют ее боги
вашим врагам) фригийцам грозит и Приамову царству,
если же в город его вы своими руками введете —
Азия грозной войной пойдет на Пелоповы стены,
вам предреченный удел достанется нашим потомкам».
Лживыми клятвами нас убедил Синон вероломный;
верим его лицемерным слезам; в западню попадают
те кого ни Тидид, ни Ахилл, ни многие сотни
вражьих судов, ни десять лет войны не сломили...
8. Конь якобы предназначался в дар Афине.
9. Titulus. 1) Вывеска, надпись-указатель. 2) Объявление.
10. Юноша оставленный в Трое греками якобы в жертву богам; он ложно объясняет троянцам значение коня как дара. Речь Синона приводится у Вергилия. ○ Вергилий, «Энеида» II
«Вечных огней божества нерушимые, вами клянусь я;
вами, меч и алтарь нечестивый, которых избег я;
вами, повязки богов, что носил я идя на закланье!
Нет мне греха разорвать священные узы данайцев,
нет греха ненавидеть мужей, и сказать без утайки
все что скрывают они. Я не связан законом отчизны!
Ты лишь обетам своим храни, сохраненная Троя,
верность, коль щедро тебе отплачу и правду открою!
Веры в победный исход и надежд залогом для греков
помощь Паллады была всегда. Когда ж нечестивый
сын Тидея, и с ним Улисс — злодейств измыслитель, —
в храм священный вошли, роковой оттуда Палладий
силой исторгли, убив сторожей высокой твердыни,
образ священный схватив, дерзновенно смели коснуться
кровью залитой рукой девичьих повязок богини —
тотчас на убыль пошла, покидая данайцев, надежда,
силы сломились у них, и богиня им стала враждебна.
Гнев свой Тритония им явила в знаменьях ясных;
в лагерь едва был образ внесен — в очах засверкало
яркое пламя, и пот проступил на теле соленый;
и, как была, со щитом и копьем колеблемым, дева —
страшно об этом сказать — на месте подпрыгнула трижды.
Тут возвещает Калхант, что должны немедля данайцы
морем бежать, что Пергам не разрушат аргосские копья,
если в А́ргосе вновь не испросят примет, возвративши
благоволенье богов, что везли на судах они прежде.
Ныне стремятся они по ветру в родные Микены,
с тем чтобы милость богов вернуть и внезапно явиться,
море измерив опять. Так Калхант толкует приметы.
Образ же этот они по его наущенью воздвигли,
чтобы тягостный грех искупить оскорбленья святыни.
Сделать огромным коня, и дубом одеть, и до неба
эту громаду поднять повелел Калхант, чтоб не мог он
через ворота пройти, и, в городе став за стенами,
ваш народ охранять исконной силой священной.
Ибо, коль ваша рука оскорбит приношенье Минерве,
страшная гибель тогда (пусть прежде пошлют ее боги
вашим врагам) фригийцам грозит и Приамову царству,
если же в город его вы своими руками введете —
Азия грозной войной пойдет на Пелоповы стены,
вам предреченный удел достанется нашим потомкам...»
(Повязки богов... повязок богини. Жреческие головные повязки (nodi и vittae).)
11. Вергилий, «Энеида» II
Остров лежит Тенедос близ Трои. Богат, изобилен
был он и славен, доколь стояло Приамово царство.
Ныне там бухта одна — кораблей приют ненадежный.
Враг, отплывши туда, на пустынном скрылся прибрежье;
мы же верим — ушли, корабли устремили в Микены!
Тотчас долгую скорбь позабыла Тевкров держава.
Настежь створы ворот; как сладко выйти за стены,
видеть брошенный стан дорийцев и берег пустынный...
12. Вергилий, «Энеида» II 201:
Лаокоон, что Нептуна жрецом был по жребию избран...
13. Текст. Речь Лаокоона, знаменитая фразой «Боюсь данайцев и дары приносящих», здесь опущена, из-за чего действия жреца представляются непоследовательными. ○ Вергилий, «Энеида» II
...Несчастные! Все вы безумны!
Верите вы, что отплыли враги? Что быть без обмана
могут данайцев дары? Улисса не знаете, что ли?
Ибо ахейцы внутри за досками этими скрылись,
либо враги возвели громаду эту — чтоб нашим
стенам грозить, дома наблюдать, и в город проникнуть.
Тевкры, не верьте коню — обман в нем некий таится!
Чем бы он ни был, страшусь и дары приносящих данайцев...
14. Вергилий, «Энеида» II
Молвил он так и с силой копье тяжелое бросил
в бок огромный коня, в одетое деревом чрево.
Пика впилась, задрожав, и в утробе коня потрясенной
гулом отдался удар, загудели полости глухо...
15. Текст. У Вергилия внимание троянцев отвлекается приходом Синона в тот момент когда раздается шум внутри коня; здесь предполагается, что Синон уже прибыл (ст. 13). Т.к. содержание соответствующего фрагмента «Энеиды» (II
16. Заключенные в коня и оказавшиеся в Трое ахейские воины в известном смысле являются ее пленниками — до тех пор пока сами ее не пленят.
17. Полем. Референция к дискуссии об интеллектуальном и духовном превосходстве подчиненной Римом Греции; дискуссия была популярна в образованных кругах Рима в продолжение всего «золотого периода» (I в.
Греция, взятая в плен, победителей диких пленила,
в Лаций суровый внеся искусства...
Цицерон, «Тускуланские беседы» I (3):
Ученостью и всякого рода науками Греция [всегда] нас превосходила...
18. Вергилий, «Энеида» II
Вдруг по глади морской, изгибая кольцами тело,
две огромных змеи (и рассказывать страшно об этом)
к нам с Тенедоса плывут и стремятся к берегу вместе.
Тела верхняя часть поднялась над зыбями, кровавый
гребень торчит из воды, а хвост огромный влачится,
влагу взрывая, и весь извиваясь волнистым движеньем.
Стонет соленый простор; вот на́ берег выползли змеи,
кровью полны и огнем глаза горящие гадов,
лижет дрожащий язык свистящие страшные пасти.
Мы, без кровинки в лице, разбежались. Змеи же прямо
к Лаокоону ползут — и двоих сыновей его, прежде
в страшных объятьях сдавив, оплетают тонкие члены;
бедную плоть терзают, язвят, разрывают зубами;
к ним отец на помощь спешит, копьем потрясая, —
гады хватают его и огромными кольцами вяжут,
дважды вкруг тела ему и дважды вкруг горла обвившись,
и над его головой возвышаясь чешуйчатой шеей.
Тщится он разорвать узлы живые руками;
яд и черная кровь повязки жреца заливает;
вопль, повергающий в дрожь, до звезд подъемлет несчастный —
так же ревет и неверный топор из загривка стремится
вытрясти раненый бык, убегая от места закланья...
19. За Тенедосом стояли ахейские корабли.
20. Штамп. ○ Валерий Флакк, II
Сюда со всей быстротой, сквозь тени и безмолвие ночи,
она повлекла из лесов своего отца, и так молвила, опечаленная:
«Какую отчизну, отец, сколько оставляешь жилищ
утративших обитателей! О страшное бедствие,
о погибель жестокой ночи! Как мне доверить тебя [такому] кораблю,
дорогой родитель? Как уберечь тебя среди таких опасностей?..
Вергилий, «Энеида» II
Все замолчали, и сон объял усталые члены.
Тою порой аргивян суда, построясь фалангой,
от Тенедоса в тиши, под защитой Луны молчаливой,
к берегу вновь знакомому шли...
21. Вергилий, «Энеида» II
Вдруг по глади морской, изгибая кольцами тело,
две огромных змеи (и рассказывать страшно об этом)
к нам с Тенедоса плывут и стремятся к берегу вместе.
Тела верхняя часть поднялась над зыбями, кровавый
гребень торчит из воды, а хвост огромный влачится,
влагу взрывая, и весь извиваясь волнистым движеньем...
22. Текст. Consentire luminibus; «пылать глазами». Один из не вполне ясных фрагментов. Учитывая характер текста как пародии на «троянскую» поэму Нерона, возможно, отсылает к определенному примеру словотворчества Нерона-поэта.
23. Штамп. ○ Вергилий, «Энеида» II 210:
Кровью полны и огнем глаза горящие гадов...
Феокрит, «Идиллии» XXIV
Позднею ночью, когда наклонялась Медведица низко,
и на нее Орион поднимал свои мощные плечи,
Геры злокозненный ум в этот час двух чудовищ ужасных —
змей ядовитых — послал, свивавшихся в черные кольца,
прямо к порогу дверному, туда где косяк отклонялся,
клятвою их закляня чтоб сгубили младенца Геракла.
Змеи, развив свои кольца, влача кровожадное брюхо,
в дом поползли, и в глазах их светилося злобное пламя,
брызгали обе из пастей тяжелой слюной ядовитой.
Только лишь, к детям приблизясь, они языком их лизнули —
тотчас внезапно проснулись (ведь Зевсу все ведомо было)
милые дети Алкмены, и светом весь дом озарился.
Вскрикнул в испуге внезапно, увидевши гадких чудовищ
в вогнутом крае щита, и узрев их страшные зубы,
громко Ификл — и, свой плащ шерстяной разметавши ногами,
он попытался бежать. Но, не дрогнув, Геракл их обеих
крепко руками схватил, и сдавил их жестокою хваткой,
сжавши под горлом их — там где хранится у гибельных гадов
их отвратительный яд, ненавистный и роду бессмертных...
(Змеи были подосланы ревнивой Герой чтобы убить новорожденного Геракла; младенец-Геракл удушил их. По другому варианту мифа, безвредные змеи были подосланы Амфитрионом, чтобы разобраться который из близнецов — полубог.)
24. Infula; инфула. Священная головная повязка из красной или белой шерсти (у жрецов и весталок; у жертвенных животных; у послов просивших мира или покровительства).
25. Феокрит, «Идиллии» XXIV
...Но, не дрогнув, Геракл их обеих
крепко руками схватил, и сдавил их жестокою хваткой,
сжавши под горлом их — там где хранится у гибельных гадов
их отвратительный яд, ненавистный и роду бессмертных;
змеи то в кольца свивались, грудного ребенка схвативши —
поздно рожденное чадо, с рожденья не знавшее плача, —
то, развернувшись опять, утомившись от боли в суставах,
выход пытались найти из зажимов, их горло сдавивших...
26. Алтарей Нептуна, где Лаокоон приносил в жертву быка. ○ Вергилий, «Энеида» II
Лаокоон, что Нептуна жрецом был по жребию избран,
пред алтарем приносил быка торжественно в жертву...
27. Овидий, «Героиды» I
Дар за спасенных мужей молодые жены приносят —
те о судьбах поют, Трои сломивших судьбу...
Сенека, «Троянки»
Кого не удержали от убийства бы
и жертва на пределе века смертного,
и боги, злодеяния свидетели,
и царства павшего святыни? Царственных
отец детей лишен костра последнего
в горящей Трое!..
28. Вергилий, «Энеида» II
Солнце меж тем совершило свой путь, и ночь опустилась,
мраком окутав густым небосвод, и землю, и море,
козни данайцев сокрыв...
29. Грец. Astrum; ἀστήρ, ἄστρον (звезда).
30. Merum. Чистое, не разбавленное водой вино. Вино, сохраняясь в сосудах, было густым и имело осадок; перед употреблением его фильтровали и разбавляли водой, обычно в нечетных пропорциях от 1:3 до 9:1. В «образованных кругах» считалось, что частей вина (и количество сотрапезников за столом) должно быть не меньше трех (по числу Граций) и не больше девяти (по числу Муз). Совершенно неразбавленное вино, «из бочки», использовалось при жертвоприношениях, в кулинарии и медицине; пить такое вино как напиток считалось варварством, «люмпенством»; неразбавленное вино употребляли спившиеся.
31. Штамп. Sepultos... mero. ○ CXIX 23. ○ Вергилий, «Энеида» II
Тотчас на город напав, в вине и во сне погребенный,
стражей убив, встречают они в отворенных воротах
новых соратников, слив соумышленных оба отряда...
32. Вергилий, «Энеида» II
...Синон, хранимый враждебной
волей богов, сосновый затвор тайком открывает
скрытым в утробе бойцам. И конь выпускает наружу
запертых греков...
33. Амбив. Штамп. Manum (per)temptare. Manus: 1) рука; 2) мощь, сила, храбрость; 3) борьба, схватка, [рукопашный] бой. Выражение значит «начинать войну», «повести сражение». Устойчивый поэтизм. ○ CXXII 41.
34. Кони из Фессалии считались одними из лучших в Средиземноморье.
35. Merum. Чистое, не разбавленное водой вино. Вино, сохраняясь в сосудах, было густым и имело осадок; перед употреблением его фильтровали и разбавляли водой, обычно в нечетных пропорциях от 1:3 до 9:1. В «образованных кругах» считалось, что частей вина (и количество сотрапезников за столом) должно быть не меньше трех (по числу Граций) и не больше девяти (по числу Муз). Совершенно неразбавленное вино, «из бочки», использовалось при жертвоприношениях, в кулинарии и медицине; пить такое вино как напиток считалось варварством, «люмпенством»; неразбавленное вино употребляли спившиеся.
36. Ливий, XLI (4):
Немногим из истрийцев умеренность в выпивке позволила помыслить о бегстве, остальным смерть продлила сон; римляне вернули себе все в целости и сохранности, кроме разве выпитого и съеденного врагами...
Стаций, «Фиваида» X
Сонных сидонцев разит Геркулеса могучего отпрыск
рядом, и Актор в ему для резни отведенном пределе
вместе с отрядом своим. Почерневшие травы набухли
кровью, а кущи дрожат в потоках, убийством текущих.
Поле дымится, над ним дух Сна и Смерти слиянно
носится, и ни один из лежащих не вскрикнул, и даже
взора не поднял — таким на бедственных бог легкокрылый
мраком налег, и одним отверзал умирающим очи...
37. Не для освещения,
«... А чтобы не светил для преступления
огонь которым благочестье чтит богов —
пусть от него не возжигают светочей!»
Вот почему нельзя священным пламенем
питать светильник, а светильным — жертвенник.